Темный бог нового мира.

Обычный японский студент Ягами Лайт, более известный в мире под именем Кира, не спеша чиркал ручкой в черной тетрадке. Безобидное, казалось бы, занятие, если не считать того, что после каждой записи где-то умирал человек. Зачастую от сердечного приступа. С тех пор, как в руки Лайта попала тетрадь, принадлежащая богу смерти, он вознамерился творить правосудие и очистить мир от преступников. Новый мир - без зла, без плохих людей. Чтобы умертвить очередного человека очередным сердечным приступом достаточно было знать только имя и внешность. Или же расписать обстоятельства смерти, чисто для разнообразия.
Проделывая каждый день своеобразную «чистку», Лайт в конце концов пришел к мысли, что он, обладая такой силой, вполне себе может стать богом. Богом, которого будут любить, которому будут благодарны за избавление от преступности. Рюук, предыдущий владелец тетради, торчавший рядом с Лайтом в качестве стороннего наблюдателя, только смеялся и жрал яблоки.
- С людьми и вправду весело, - время от времени замечал он, сжевывая очередное яблоко. – А ты настоящий трудяга, целиком посвятил себя своей великой цели…
- Тебя что-то не устраивает? – поинтересовался Лайт.
- Нет, все прекрасно, я еще никогда так не развлекался. Правда, тебе бы не мешало изредка выходить на улицу, а то лицезрение тебя за работой тоже наскучивает…
Лайт неохотно согласился. В конце концов, забывать о других делах тоже не стоит. Но пока убийца преступников решил прогуляться и отвлечься.
Улицы сменяли одна другую, люди спешили по своим делам, все было как обычно. Кроме одной детали. Возле оживленного перекрестка за складным столиком сидел неопрятного вида азиат. То ли китаец, то ли кореец, то ли даже вьетнамец, неясно. Пот струился с лысого лба по лицу и капал с подбородка на грязную белую майку. Лайт остановился напротив него и почувствовал на себе холодный взгляд узких глаз.
- Чего желаете, господин? – проскрипел деревянным голосом сморщенный мужичок.
- Что у тебя есть? – спросил Лайт и удивился, поскольку совершенно не думал задавать вопрос.
Азиат молча указал на украшенный золотыми вставками небольшой кубик из черного дерева.
- Сколько ты хочешь за эту вещь? – задал вопрос Лайт и снова удивился, потому что никак не рассчитывал покупать что-либо у такого сомнительного типа. Казалось, кто управлял им со стороны и заставлял говорить подобные вещи.
- Сколько дадите?
Рука Лайта сама полезла в карман и положила на стол 150 йен – все, что парень взял с собой.
- Берите, она ваша, - удовлетворенно крякнул торговец и сгреб деньги в охапку грязными пальцами. Лайт молча взял кубик и пошел прочь не оглядываясь. Вслед ему донесся голос торгаша:
- Она всегда была вашей…
Придя домой, Лайт устало опустился в кресло и тупо уставился на купленную им вещь. Простой кубик, инкрустированный причудливыми золотыми узорами.
- И на кой он мне сдался? – проворчал парень, выходя из полусонного состояния, в котором пребывал с момента встречи со странным торговцем. – Что это вообще такое?
Лайт принялся рассматривать кубик с разных сторон. Неожиданно его палец наткнулся на податливую часть одной из граней, которая тут же вдавилась внутрь. Послышалась негромкая музыка.
- Это что, музыкальная шкатулка? – вслух удивился Лайт.
Однако в следующий момент часть кубика медленно выехала вверх и раздвинулась, нарушив идеальную форму граней. Куб, который до этого казался цельным, принялся проделывать удивительные метаморфозы, превратившись в итоге в некое подобие многоконечной звезды. Лайт завороженно наблюдал за процессом. Преобразившаяся шкатулка заискрила с электрическим треском, вслед за которым затрещали стены комнаты. Лайт от неожиданности грохнулся с кресла на пол и стал бешено озираться по сторонам, не понимая, что происходит. Стена в его комнате раздвинулась, открывая проход в туманный коридор, источавший синеватый свет. Лайт уже готов был подняться, когда услышал отчетливое щелканье чьих-то челюстей.
Из тумана вышло некое человекоподобное существо. Его тело было полностью затянуто в обтягивающее черное одеяние, напоминающее латексное. Через разрезы в груди виднелись грубо заштопанные швы, как будто некто долго кромсал грудную клетку существа, а потом весьма неаккуратно сшил. Коричневатая безволосая голова была практически лишена лица, вместо него кожа была испещрена корявыми морщинами, а подобие губ растянуто металлическими крючками, открывая на всеобщее обозрение ритмично постукивающие челюсти.
Следом за первым созданием вышло второе, в длинной черной робе с притороченными к поясу окровавленными хирургическими инструментами. Субъект был толст и лыс, заплывшая жиром шея плавно перетекала в покатые плечи. Из небольших отверстий, на месте которых должны были находиться уши, струилась кровь. Глаза скрывали круглые темные очки. Жирдяй плотоядно облизнулся и поковырял рукой в громадной ране на животе, растянутой в стороны вшитыми в одежду стальными крюками.
Звук лязгающих друг о друга лезвий ознаменовал приход третьего гостя. Судя по фигуре, плотно затянутой в черный латекс, это была женщина, однако безволосая голова и грубоватые черты лица позволяли усомниться в ее половой принадлежности. Ее карие глаза излучали боль и печаль, мертвенно бледная кожа и явственные синяки под глазами наводили на мысль о ходячем трупе. Из ее носа торчал гвоздь, пробивая кость чуть повыше переносицы, а сквозь щеки была продета замысловатая проволочная конструкция, удерживающая в раздвинутом состоянии зияющую рану в гортани. Женщина держала в руках стальной крюк и кривой нож с пилообразным лезвием, свежая кровь на которых давала ясно понять, что эти приспособления не раз применялись по прямому назначению.
Троица почтительно расступилась, пропуская вперед четвертого посетителя. Его бледную лысую голову покрывала ровная сеть разрезов, на пересечении которых торчали гвозди. Из отверстий на груди свисали удерживаемые крючками куски кровоточащей плоти. В абсолютно черных глазах читалась столь же абсолютная пустота. Гвоздеголовый, который, по-видимому, был предводителем этих загадочных существ, заговорил зычным голосом:
- Шкатулка. Ты открыл ее, и мы пришли.
Сидящий на полу Лайт, оцепенев от страха, сумел только выдавить:
- Кто вы?
- Мы те, кого называют сенобитами, - провозгласил гвоздеголовый. – Искатели пределов ощущений. Для одних - демоны, для других – ангелы.
- Что вы собираетесь делать? – пробормотал Лайт.
- Ты открыл шкатулку и тем самым вызвал нас. Теперь ты должен отправиться с нами, чтобы испытать предел наслаждений вместе с пределом боли.
Толстяк облизнулся, услышав эти слова.
- Но я ничего не знал об этой шкатулке! – воскликнул Лайт. – Я даже не знаю, зачем я ее купил!
- Ты должен был ее купить, - низким голосом прошипела женщина-сенобит. – Это твоя участь.
- Но я…
- Довольно! – оборвал Лайта утыканный гвоздями предводитель. – Тебе ничего не изменить. Ты пойдешь с нами.
Лайт бросился к двери, но безликий сенобит, клацнув зубами, выбросил вперед стальной крюк на цепи и подтянул беглеца к себе, словно пойманную рыбку.
- Ты хочешь изменить этот мир, - произнес гвоздеголовый. – Ты хочешь стать его идолом.
- И мы предоставим тебе такую возможность, - прошептала женщина.
И задвигающаяся стена скрыла за собой бесконечный коридор, уходящих в пустоту сенобитов и отчаянно брыкающуюся жертву…

Из тьмы, в которой рождаются все человеческие страхи, вышел сенобит. Глаза его были замотаны черной лентой и колючей проволокой, из черепа торчала похожая на нимб циркулярная пила. Содранная со спины кожа натягивалась на прочно всаженные в плечи и шею стальные штыри, создавая гротескный аналог крыльев. С лишенных кожного покрова кистей рук капала кровь, а на штативе, выезжающем из живота, покоилась тетрадь бога смерти.
- Правосудие слепо, - объявил сенобит, бывший когда-то японским студентом Ягами Лайтом. – Но справедливость восторжествует. Наслаждайтесь и страдайте!
И кровоточащий палец уткнулся в белые листы тетради…