Yoru no shanghai (2007)

Наоки, стилист из Японии, приезжает в Шанхай на большую вечеринку. Устав от шумной толпы и, видимо, от своей невесты, с которой они последнее время всё реже понимают друг друга, решил прогуляться по ночному Шанхаю и… потерялся. Его сбивает эксцентричная таксистка Лин Цы, которая влюблена в местного механика, и периодически подстраивает аварии, чтобы чаще с ним встречаться. Испугавшись за Наоки, она силой затаскивает его в такси, дабы вернуть бедолагу в отель. Но мало того, что Наоки не помнит названия отеля, они не могут найти общий язык. Причём в буквальном смысле: он не понимает китайского, Лин Цы же не знает японского, и, как ни странно, по-английски они тоже не могут общаться. Им предстоит долгая ночь в поисках отеля Наоки, в ходе которой они оба по-новому посмотрят на свои жизни.

Первое, что приходит на ум когда читаешь завязку «Самой длинной ночи в Шанхае» - тайская мелодрама «Последняя жизнь во Вселенной» (случайно ли - в русских названиях фильмов тоже есть что-то общее). Здесь также в центре сюжета двое людей разной этнической принадлежности, которые испытывают затруднения в коммуникациях в силу незнания языка (точнее в «Самой длинной ночи» это не затруднение, а полное непонимание) и романтические чувства, которые кипят внутри героев и почти не выходят наружу. Последний факт, к сожалению для обоих фильмов, отсекают большую часть аудитории, предпочитающую лицезреть бурлящие страсти, а не неспешные истории в ходе которых герои разбираются в себе.

Тем не менее, «Самая длинная ночь» ближе к мейнстриму, так как это не серьёзная мелодрама, а комедийная. Хотя Наоки и Лин Цы не понимают друг друга, они практически не замолкают и всего за одну ночь узнают друг друга возможно лучше, чем их знают люди из их постоянного окружения. Осознавая, что собеседник ничего не понимает, они могут не стесняться в фривольных выражениях или же не бояться раскрыть душу.

Хотя китаянке Чжао Вэй достался более взбалмошный образ, японская звезда Масахиро Мотоки не отстает от неё в комедийных сценах, но некоторые из них рассчитаны на то, что зритель хотя бы на начальном уровне владеет китайским и японским языками. Особенно жаль тех, кто в полной мере не сможет насладиться сценой, в которой брат Лин Цы, изучающий японский язык (на самом деле просто знает несколько простых слов) пытается объясниться с Наоки. И в результате трудностей перевода придёт к тому, что Наоки зовут Мисосиру (суп мисо ^_^), что он любит петь и ищет караоке, а вовсе не отель, в котором остановился!

Но за комедийные сцены отвечают не только Чжао Вэй и Масахиро Мотоки. Параллельно с главной сюжетной линией нам показывают земляков Наоки, которые занимаются его поисками. Гид Наоки по Шанхаю - Таро Ямаоко (Наото Такэнака «Давайте потанцуем?»), который любит Брюса Ли и девушек в полицейской форме, комикует больше всех. Он играет человека с местными корнями и его японский акцент звучит очень странно, так что каждая его реплика как минимум забавна, а уж его «превращение» в Брюса Ли заставляет изумиться: посредством всего лишь одевания парика он прямо на глазах становится одной из самых лучших копий настоящего Ли. Если бы дело было во второй половине 70-х, когда клоны Брюса Ли заселили гонконгские экраны, Наото Такэнака был бы бесценной находкой для продюсеров. И не важно что он японец и кунг-фу владеет не на высшем уровне (как мы можем убедиться в ещё одной «БрюсЛи-сцене» ближе к финалу). Пожалуй, только Квок-Куен Чан (вратарь из «Убойного футбола») более убедительный клон Ли.

Помимо основной сюжетной линии и комедийной составляющей, лента может похвастаться красочными, а точнее светящимися «пейзажами» рекламных щитов и фонарей ночного Шанхая. Русских зрителей ожидает дополнительный бонус в виде памятника Пушкину в одной из начальных сцен. Самого Пушкина, правда, не видно (да и не уверен, что его бюст там есть), но надпись на русском языке на монументе имеется.

Никаких минусов, способных испортить просмотр, в «Ночи» не наблюдается. Маленькие несуразицы считать за таковые никак не хочется. Например, в силу того, что японские иероглифы заимствованы из Китайского, Наоки и Лин Цы могли бы хоть как-то попробовать общаться письменно, но кажется о существовании ручки и бумаги они не знают: иногда они кое-как пробуют писать водой на столе, помадой на асфальте, вырисовывать кандзи в воздухе, но чтобы ручку взять в руки – это табу. Правда, смотреть как двое людей просто сидят и пишут друг другу записки, согласитесь, было бы не так интересно.

Ах да, ещё причёску Лин Цы я бы отнес к минусам. Конечно, это образ такой, но уж больно лохматая получилась в некоторых сценах.

Вердикт: Вполне возможно, что после «Самой длинной ночи» вам захочется поймать ночное такси и притвориться затерявшимся туристом, незнающим местного языка. Вот только вероятность того, что вам попадется таксистка, похожая на Чжао Вэй очень невысокая ^_^