Kaze Tachinu (2013)

«Крепчает ветер!.. Значит – жить сначала!
Страницы книги плещут одичало,
Дробится вал средь каменных бугров, –
Листы, летите! Воздух, стань просторней!
Раздёрнись, влага! Весело раздёрни
Спокойный кров – кормушку кливеров!»
— Поль Валери, «Кладбище у моря»

Новый фильм Хаяо Миядзаки «Ветер крепчает» задолго до появления в кинотеатрах привлек к себе внимание.

Всемирно известный гений снова выступил режиссером полнометражного аниме! Да еще и с необычным сюжетом: про авиаконструктора времен Второй Мировой! Тот самый известный на западе Миядзаки-пацифист, Миядзаки-эколог, автор оскароносной сказки «Унесенные призраками» и многих других выдающихся фильмов теперь решил экранизировать биографию человека, который создавал самолеты-истребители для милитаристской Японии…

Поклонники студии Ghibli с нетерпением ждали премьеру. Естественно, большинство рассчитывали увидеть эмоциональную антивоенную картину про человека, который вынужден был в непростой ситуации служить своему народу, новое аниме про Любовь, Мечту, Человека и его творческий путь.

Фильм и вправду впечатляет — западные критики не зря рассыпаются в восторгах и шаблонных комплиментах. Однако для неподготовленного зрителя «Ветер крепчает» может обернуться двухчасовой пыткой «из уважения» к мастерству Миядзаки. Он прекрасно нарисован, проработан до мелочей, снабжен прекрасным санудтреком и уникальным для анимации сюжетом. Но при этом режиссер впервые за свою карьеру выступает Хаяо-интровертом и совершенно не пытается наладить контакт со зрителем. «Ветер крепчает» самодостаточен и принадлежит к тем редким шедеврам, которые прекрасно обходятся и вовсе без зрителя.

В чем же причина?

Главное, что нужно помнить перед просмотром: «Ветер крепчает» — это не сказка от Миядзаки. Он вряд ли понравится маленьким детям или сможет заинтересовать массового зрителя за пределами Японии, где балом правят “Disney” и “DreamWorks”. На мой взгляд, без личного участия Миядзаки любой другой проект с похожим сюжетом вряд ли получит премьеру на Западе. Дело не в художественной ценности (есть масса прекрасных аниме, не покинувших пределы Японии), а в целевой аудитории.

Если рассматривать предыдущие полнометражные аниме, к которым имел отношение Хаяо Миядзаки, то можно быстро заметить, что все они выстроены вокруг универсальных, общечеловеческих ценностей. Национальный колорит может быть важен для сюжета («Принцесса Мононоке») или почти незаметен («Летающий остров Лапута»)— так или иначе, смотреть их можно без какой-либо предварительной подготовки. «Ветер крепчает» более требователен к потенциальному зрителю: это фильм про японцев и для японцев, а если смотреть шире, то про Миядзаки и для Миядзаки, царский подарок самому себе, сделанный после десятилетий трудного и насыщенного творческого пути.

Можно бесконечно писать о заслугах и гениальности Миядзаки-отца, поэтому я не буду пытаться обозреть «Ветер крепчает», я попробую упорядочить свои впечатления от просмотра и сделать для себя вывод: «для чего Хаяо Миядзаки выбрал биографию инженера Хорикоси Дзиро основой для своей последней крупной работы в аниме»?

«В 1945 году, когда кончилась война, мне было четыре года. По мере того как я рос, на глазах менялась оценка довоенного периода японской истории: его будто вовсе не было. Эти годы старались не замечать, будто их аннулировали»

— из интервью Хаяо Миядзаки

Япония, 1918 год. Скромный и порядочный мальчик Дзиро Хорикоси хочет стать летчиком, но серьезный дефект зрения делает эту мечту неосуществимой. Дзиро не отчаивается и продолжает прилежно учиться, штудируя журналы про авиацию на иностранных языках. Однажды во сне он видит знаменитого итальянского инженера и авиаконструктора Джованни Капрони. По совету итальянца Дзиро решает стать инженером и построить идеальный самолет.

Дальнейшие события аниме — долгий и тернистый путь инженера-авиаконструктора, творческий поиск, полный проб и неудач, традиционная для фильмов Миядзаки история дружбы, любви и мечты о полете.

Я не буду портить вам удовольствие от просмотра, пересказывая все сюжетные перипетии, стоит только сказать, что Дзиро Хорикоси — историческая фигура, созданный им самолет А6М «Зеро» известен в Японии любому ребенку как один из символов японского технического и военного гения.

Для Хаяо Миядзаки фигура авиаконструктора Хорикоси интересна по целому ряду причин. Миядзаки — личность с точки зрения европейца противоречивая. Будучи убежденным пацифистом, он провел немало времени, изучая историю войн и военной техники. Повышенный интерес к танкам, самолетам и кораблям скорее всего связан с тем, что отец Миядзаки был директором фабрики, которая выпускала запчасти для японских истребителей. Да и первые 4 года жизни будущий художник провел в атмосфере милитаристского психоза Великой Японской Империи.

Результатом такого интереса стали работы Миядзаки, посвященные боевым машинам. В Японии их публиковал журнал моделистов Model Graphix. Далеко не все эти спорадические заметки, где чертежи техники перемежаются с диалогами персонажей, можно назвать мангой или комиксами. Скорее это «черновики на полях», которые обрели завершенность, звук и движение в полнометражных фильмах Миядзаки, ведь даже миролюбивый «Ходячий замок» демонстрирует зрителю немало военных кораблей и танков. К слову, знаменитый Порко Россо дебютировал именно в Model Graphix в 1989 году.

Вообще, Миядзаки-мангака довольно сильно отличается от Миядзаки-режиссера, что может шокировать зрителей, привыкших видеть в милом бородатом японце добродушного сказочника, пропагандирующего полный отказ от насилия. Его манга всегда более реалистична, не лишена жестокости, которая претит западному зрителю и недопустима в американских «детских мультиках». К примеру, несколько брутальных смертей в «Мононоке» — обыденный эпизод для манги от Миядзаки.

«Ветер крепчает» — своеобразный компромисс двумя крайностями, в нем нет ни одной драки или сцены насилия, но при этом фильм рассчитан на взрослую аудиторию и лишен навязчивой морали и пацифистского месседжа. Ближайшим аналогом критики справедливо считают «Порко Россо», если убрать из истории проклятого пилота-свиньи волшебство и паясничанье.

Помимо чертежей военных самолетов, при создании «Ветра» Миядзаки вдохновлялся самой атмосферой двадцатых-тридцатых годов в Японии. Хаяо родился в 1941 году и не застал лично расцвет «демократии Тайсё», поэтому двадцатые годы (период юности инженера Дзиро) представляются ему своеобразным «золотым веком», который он скрупулезно решил воссоздать с помощью анимации. Очень много внимания в фильме уделено интерьерам, архитектуре, описанию быта и привычек как простых японцев и новой вестернизированной интеллигенции.

Минимальные познания об этом историческом периоде могут стать переломными в восприятии «Ветра». Если вы совсем ничего не знаете о «прекрасной эпохе», «золотых двадцатых» или Великой депрессии — приступайте к просмотру на свой страх и риск, потому что никакой просветительской работы Миядзаки не проводит: его цель не урок истории, а погружение в прошлое необычными средствами. Люди в «Ветре крепчает» не служат экспонатами музея, а живут своей жизнью, не осознавая, что за ними может подглядывать человек XXI века, тем более европеец.

Как и все фильмы Хаяо Миядзаки, «Ветер крепчает» стремится донести информацию до зрителя всеми возможными способами: через визуальный ряд, диалоги, музыку. При просмотре нужно быть внимательным к мелким, на первый взгляд незначительным деталям. Со стороны может показаться, что в аниме много лишних, затянутых эпизодов. На самом деле ни один из персонажей или предметов не появляется в кадре случайно.

Про Капрони я уже писал выше. Несмотря на то, что на родине его считают пособником фашистов, Миядзаки отказывается трактовать образ итальянского инженера как отрицательный. По мнению Миядзаки помимо бомбардировщиков Капрони создавал и другие самолеты, а его компания давала работу тысячам людей (особенно актуальный вопрос для Японии 30-х годов). Справедливости ради следует отметить, что вклад Капрони в не-военную авиацию все-таки был достаточно скромным по сравнению с ролью его компании в вооружении Италии Бенито Муссолини.

Сигареты “Cherry” — один из старейших японских брендов. Их начала выпускать государственная табачная монополия в 1904 году, отчасти для покрытия бюджетных расходов на индустриализацию и милитаризацию экономики. Курение было настолько повальной привычкой в Японии начала ХХ века, что эта страна стала одной из первых в мире принявших возрастные ограничения на продажу сигарет детям. В 2011 году “Cherry” были сняты с производства к немалому огорчению самого Хаяо Миядзаки и миллионов заядлых курильщиков Японии. Предсказуемо, что разнообразные общественные организации немедленно накинулись на «Ветер крепчает» с обвинениями в пропаганде курения — персонажи «дымят» практически без остановки.

Книга «Волшебная гора» (“Der Zauberberg”) немецкого философа Томаса Манна вышла в свет в 1924 году. Главный герой книги — немецкий инженер Ганс Касторп приезжает к двоюродному брату в горный санаторий для лечения туберкулеза, где знакомится с людьми противоположных взглядов, ведет интеллектуальные беседы и переживает романтические приключения. Роман пользовался огромной популярностью, был признан ключевым произведением немецкой литературы нового века и стал хорошо знаком образованным людям 20-х годов по всему миру. В аниме «Волшебную гору» читает Дзиро, а значительная часть фильма тоже происходит в санатории для больных туберкулезом.

Критики считают, что на примере санатория Томас Манн дал «дал панораму идейной жизни европейского общества в канун мировой войны». Вероятно, похожие цели преследовал Миядзаки. Оба санатория — и «Волшебная гора», и ее японский аналог — заключены вне времени и пространства, на пересечении между миром мертвых и миром живых, вне эпох, вне активной политики и одновременно в центре событий: европейская одежда и мода на все западное, искрящееся шампанское, немецкие песни, скромное обаяние японской буржуазии на фоне приближающегося экономического коллапса.

Другой источник вдохновения Миядзаки — книга японского писателя Тацуо Хори «Ветер поднялся», которая впервые была опубликован в 1936 году. Миядзаки не просто так использовал это известное в Японии название. Сюжет романа повествует о любви молодого писателя и больной туберкулезом девушки-художницы, с которой он встретился в горах Яцугатаке (центральная часть острова Хонсю). В романе большое внимание уделено описанию туберкулеза и методов его лечения до изобретения антибиотиков. Название «Ветер поднялся» Тацуо Хори взял из поэмы французского поэта Поля Валери «Кладбище у моря» (“le Cimetière marin”): «Крепчает ветер!.. Значит — жить сначала!» (“Le vent se lève! . . . il faut tenter de vivre!”). Эту цитату Миядзаки использовал как слоган для своего фильма.

Миядзаки уже обращался к теме туберкулеза в своем детском фильме «Мой сосед Тоторо». Это не случайное внимание вызвано тем, что мать Хаяо Миядзаки сама страдала от этого недуга. К счастью, ей удалось поправиться. Туберкулез в 20-х годах лечился плохо, в Японии до начала индустриализации он был практически неизвестен (эпидемии этой болезни возникают только при большом скоплении людей и плохих условиях жизни) и первое время рассматривался как «западная» болезнь, что в период «Демократии Тайсё» с ее повальной модой на Европу расценивалось как признак романтизма.

Фильм состоит из массы подобных мелких деталей, которые могут ускользнуть от невнимательного или неподготовленного зрителя. Например (незначительный спойлер): немец Касторп не случайно играет на пианино и поет. Смысл его милого перформанса — напомнить Дзиро, что «идеальный момент не будет длиться вечно» и не тянуть с судьбоносным решением.

Из-за подобной детализации переводить и тем более дублировать «Ветер крепчает» — задача не из легких. Персонажи часто переходят с японского на немецкий, цитируют французскую классику, поют песни. Более того, даже звуки двигателей самолетов Миядзаки решил наделить человеческими голосами.

«Всё, что я хотел — это творить красоту».
— авиаконструктор Дзиро Хорикоси

После премьеры «Ветер крепчает» попал под шквал агрессивной критики немалой части корейских, китайских и японских зрителей. На то есть вполне понятные и разумные причины. В фильме напрямую сказано, что самолеты — не орудие войны и таковыми их делают «плохие люди», но при этом главный герой добровольно и с энтузиазмом создает машины, у которых нет и не может быть мирного предназначения. Дзиро преследует только одну цель — создать идеальный истребитель. Маневренность, дальность полета, простота в изготовлении: все преимущества его детища не имеют иного утилитарного применения, кроме как служить машиной разрушения.

Попытки привязать к образу Дзиро Хорикоси пацифизм несостоятельны (они и вызвали крайнее возмущение японских националистов). Постоянные напутствия «после войны ты займешься мирной авиацией» не имеют под собой реальной основы: единственный мирный проект Дзиро, это участие в создании японского турбовинтового лайнера YS-11, что весьма скромно сравнительно с работой, выполненной им для военных. Куда лучшим оправданием для персонажа выглядит страстное желание модернизировать страну, «догнать и перегнать» Европу и Америку во всем, начиная от систем отопления и заканчивая авиацией.

Такое странное противоречие не лучшим образом сказывается на сюжете фильма. Процесс создания самолета описан очень осторожно. Спецификация А6М «Зеро» и его предшественников, особенности боевой машины и ее предназначение — все осталось за кадром, и преподносится только разговорами персонажей о том, что «мы создадим уникальный самолет». А в чем его уникальность, собственно?

Для меня это главная проблема фильма. Нам показали Дзиро, но не «Зеро». По сути два часа зритель созерцает абстрактного Художника, создающего абстрактный Шедевр. Просочившийся ненужный морализм, когда каждый поступок персонажа нужно оправдывать острой необходимостью и «благими намерениями» не дает насладиться смелой идеей: показать оружие как идеальную инженерную задачу, где эффективность проверяется быстро и безжалостно. Чтобы понять, о чем я говорю, представьте фильм про Михаила Калашникова, где ни разу толком не показан АК-47, а эффективность легендарного автомата и его роль в мировой истории стыдливо замалчивается.

Сегодня мы восхищаемся японскими мечами, но при этом мало кто задумывается над тем, что до того, как стать декоративным украшением катана использовалась исключительно как инструмент убийства людей. То же самое касается эскизов Леонардо Да Винчи, многие из которых были видами оружия. Глупо обвинять Дзиро Хорикоси в том, что он честно выполнял долг перед Родиной. Как и подавляющее большинство японцев, гениальный авиаконструктор признавал ошибки правительства, но оставался верен идеям японской государственности.

Самое обидное, Миядзаки вполне адекватно оценивает роль своего персонажа и его творений в мировой истории, в интервью он подчеркивает, что Дзиро и его жена не были убежденными пацифистами. По-видимому, подобные ограничения (как и с другими экранизациями манги Миядзаки) наложил формат «большого экрана».

В любом случае Миядзаки своего добился: ему удалось сдвинуть японскую массовую культуру с мертвой точки в вопросе отображения предвоенной Японии. Все предыдущие произведения, касающиеся 30-40 годов, сводятся к двум темам — политические репрессии против неугодных и страдания простых японцев. При этом ничего не сказано о том, что люди жили, работали и были счастливы. Молодость родителей Миядзаки совпала со временем творческого расцвета Дзиро Хорикоси. Естественно, что для Хаяо неприемлемо признавать, будто это время было однозначной «черной полосой» в истории родной страны. В этом основная ценность нового аниме: оно не учит, не занимается морализаторством и не сокрушается над ошибками прошлого.

Задача «Ветра» — показать, а не навязать.

3. Выводы:

Оценивать «Ветер крепчает» бесполезно по двум причинам. Во-первых, любая оценка творчества прижизненного классика попахивает снобизмом. Достаточно будет сказать, что это новый фильм Хаяо Миядзаки и посоветовать место, где можно купить билеты в кино. Во-вторых, «Ветер крепчает» в оценках не нуждается в принципе. Он создавался не для того, чтобы собрать деньги или угодить зрителю (тем более за пределами Японии), поэтому оценивать его критерием «понравилось» или «не понравилось» бесполезно и глупо.

«Ветер крепчает» — серьезное, взрослое произведение для умного и эрудированного японского зрителя. Конечно, никто не мешает смотреть его просто как историю о создателе красивых самолетов. Когда фильм только выходил в прокат, я скептически относился к идее показывать его отечественной публике. Не поймут. Ведь для России «анимация» по-прежнему значит «детский мультик». Но большинство моих знакомых на удивление тепло отозвались о далекой от них истории восхождения японской авиации. Возможно, я ошибаюсь и фильм все-таки в большей степени универсальная мелодрама, чем мне видится за шумом пропеллеров стальных птиц.

Проверить можно только одним способом — самому посмотреть как «Крепчает ветер».